Восстановление прав и социальная защита жертв политических репрессий
ОСОБОЕ МНЕНИЕ*
судьи Конституционного суда Российской Федерации А.Л. Кононова по Определению
от 1 декабря 2005 г. об отказе в принятии к рассмотрению запроса Сахалинской областной Думы о проверке конституционности частей первой и второй статьи 16 Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий"
(в редакции Федерального закона от 22 августа 2004 года № 122-ФЗ).
г. Москва, 1 декабря 2005 г.
Представляется невозможным согласиться с решением Конституционного суда Российской Федерации по данному делу по следующим основаниям:
1. Следует признать справедливым аргументы заявителя о том, что передача регулирования и бюджетного обеспечения льгот жертвам политических репрессий субъектам Российской Федерации противоречит установленному Конституцией Российской Федерации разграничению предметов ведения между Российской Федерацией и ее субъектами. Конституционный суд Российской Федерации не находит здесь нарушения Конституции Российской Федерации, поскольку полагает, что обеспечение мер социальной поддержки указанной категории лиц относится к предмету совместного ведения Федерации и субъектов как вопрос в сфере социальной защиты и социального обеспечения (статья 72 часть 1 пункт "ж" Конституции Российской Федерации). Аналогичное утверждение содержится и в Определении Конституционного суда от 01.12.2005 г. по запросу Конституционного суда Республики Коми о проверке конституционности абзаца второго пункта 4 статьи 6, пунктов 17 и 18 статьи 44 Федерального закона от 22 августа 2004 года "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации"".
Данные утверждения, однако, нам представляются ошибочными. Они в значительной мере основаны на неопределенности самого понятия "льготы", которая позволила законодателю формально заменить его на неравнозначное и неэквивалентное для данного случая понятие "меры социальной поддержки". Между тем, Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" вовсе не предназначался для регулирования социальной защиты или социального обеспечения и не подменял здесь соответствующее отраслевое законодательство.
В Постановлении от 23.05.1995 г. по делу о проверке конституционности статей 21 и 16 Закона РСФСР от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" (в редакции от 3 сентября 1993 г.) в связи с жалобой гражданки З.В. Алешниковой в Конституционный суд Российской Федерации, определяя статус реабилитированного лица и объем предусмотренных компенсаций, сослался на то, что должны отвечать целям закона, указанным в его преамбуле: реабилитация всех жертв политических репрессий, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.
Важно подчеркнуть, во-первых, что в законе речь идет именно о компенсации ущерба жертвам преступлений и злоупотреблений власти, а не о мерах социальной защиты, находящейся за рамками этого вопроса. Во-вторых, не менее важны здесь слова о пределах этой компенсации - "посильной в настоящее время". Этот закон создавался и принимался в условиях экономического кризиса государства, и законодатель отдавал отчет о пределах экономических возможностей исполнения своих обязательств. Именно поэтому установленные законом пределы денежных компенсаций за неправомерное лишение свободы или утрату имущества и тогда явно не соответствовали размеру и характеру причиненных страданий жертв, а сегодня вовсе выглядят недопустимым ограничением (см. Определение Конституционного суда Российской Федерации от 05.02.1998 г. об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Горшкова В.П.).Именно в силу этого законодатель в качестве субсидиарной меры, призванной дополнить недостаток материальных компенсаций, предоставил ряду наиболее уязвимых категорий реабилитированных (инвалидам, пенсионерам) так называемые льготы. В отличие от аналогичных по названию льгот в сфере отраслевого законодательства о социальной защите в отношении иных категорий граждан, когда льготы предоставлялись, как правило, за определенные услуги в прошлом, за осуществление конкретных обязанностей или в возмещение расходов или бремени прошлой деятельности, льготы жертвам политических репрессий, что прямо вытекает из целей закона, носят характер компенсации за невосполнимые физические и моральные страдания, пережитый и переживаемый ущерб, который невозможно возместить адекватным образом.
Компенсационный характер льгот репрессированным признается и в настоящем определении. Однако наиболее ярко он вытекает из позиций Конституционного суда, выраженных в Постановлении от 01.12.1997 г. по делу о проверке конституционности отдельных положений статьи 1 Федерального закона от 24 ноября 1995 года "О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на чернобыльской АЭС"". В этом Постановлении Конституционный суд отмечает, что крупнейшая по масштабам катастрофа затронула судьбы миллионов людей, привела к неисчислимым экологическим и гуманитарным потерям, в результате чего были существенно и столь значительно нарушены многие конституционные права и интересы граждан, что причиненный вред оказался реально невосполнимым. Это порождает особый характер отношений между гражданином и государством, заключающийся в том, что государство принимает на себя обязанность возмещения такого вреда, который, исходя из его масштабов и числа пострадавших, не может быть возмещен в порядке, установленном гражданским, административным, уголовным и другим отраслевым законодательством. Вред, причиненный в данном случае гражданам, как относящийся к вреду реально невосполнимому и неисчисляемому, обязывает государство стремиться к его возможно полному по объему возмещению посредством установленных законом денежных и других материальных компенсаций и льгот, что вызвано также фактической невозможностью возмещения вреда в обычном судебном порядке. Следовательно, независимо от того, о каких способах возмещения идет речь - о льготах, денежных (материальных) компенсациях, других денежных доплатах к социальным выплатам, - все они входят в объем возмещения вреда на основе принципа максимально возможного использования государством имеющихся средств для обеспечения достаточности такого возмещения. Законодатель не может умалять или ограничивать права граждан, в том числе установленные статьей 42 Конституции Российской Федерации. С этой точки зрения признанный государством объем возмещения вреда должен безусловно соблюдаться.
Очевидно, что многолетний террор и массовые политические преследования причинили не меньший ущерб, чем чернобыльская катастрофа. По крайней мере не меньше оснований утверждать, что реальная неисчислимость и невосполнимость этого ущерба побудили государство избрать аналогичный механизм возмещения, в котором льготы являются не мерой социальной поддержки и вытекают не из социальных прав (статья 39 Конституции Российской Федерации), а представляют составную часть механизма и объема компенсации вреда, причиненного преступными действиями органов государства и их должностных лиц, право на возмещение которого предусмотрено статьями 52 и 53 Конституции Российской Федерации. Поэтому ошибочной представляется терминологическая и формальная подмена в законе о реабилитации понятия "льготы" на "меры социальной защиты", которая повлекла и ошибочное отнесение льгот реабилитированным жертвам политических репрессий к вопросу совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов, поскольку неосновательно отождествляла эти льготы с социальной защитой, включая социальное обеспечение (п. "ж" ст. 27 Конституции Российской Федерации). Таким образом, вопрос регулирования реабилитации жертв политических репрессий, восстановления их в правах и возмещение причиненного им вреда находится исключительно в сфере ведения Российской Федерации, а ответственность за репрессии и гарантии прав реабилитированных лежат на государстве в целом, что прямо вытекает из статей 2, 17, 18, 52, 53 и 71 п.п. "в", "о" Конституции Российской Федерации.
2. Вопреки указанным выше конституционным положения оспариваемые нормы закона исключают действовавший до сих пор единый федеральный перечень льгот жертвам и пострадавшим от политических репрессий, передают регулирование заменяющих их мер социальной поддержки на уровень законодательства субъектов Российской Федерации и, более того, перекладывают его обеспечение с федерального на региональные бюджеты, поскольку прямо признают это обеспечение расходными обязательствами субъектов Российской Федерации. При этом оговорки о возможности субсидирования (софинансирования) этих обязательств их федерального бюджета и о необходимости сохранения ранее достигнутого уровня социальной защиты граждан не имеют реальной силы. Софинансирование нельзя признать самостоятельной формой регулирования прав и свобод, а при ликвидации федерального стандарта и возможности учета региональной специфики, а также "других обстоятельств" собственное усмотрение каждого субъекта Федерации здесь фактически не ограничено.
Законодатель таким образом заведомо создал положение, при котором та существенная часть возмещения вреда, которая воплощалась ранее в единых для всех федеральных льготах, теперь утрачивала и принцип равенства для всех жертв и пострадавших от репрессий. Практика применения этой нормы подтвердила что, так называемые меры социальной поддержки, призванные заменить прежние льготы, их перечень, порядок предоставления и обеспечения в разных регионах различны, а денежные компенсации порой отличаются в несколько раз. Между тем, с точки зрения конституционного принципа равенства (статья 19) недопустимо различие в защите жертв преступлений и в праве на возмещение государством вреда в зависимости от места проживания.
В цитированном выше Постановлении от 23 мая 1995 года, обращая внимание на равенство статуса жертв политических репрессий, Конституционный суд сослался также на требование статьи 26 Международного пакта о гражданских и политических правах, установившей, что все люди равны перед законом и имеют право без всякой дискриминации на равную защиту закона. В соответствии с Декларацией основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотребления властью, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 года, под термином "жертва" также понимаются лица, которым индивидуально или коллективно был причинен вред, включая телесные повреждения или моральный ущерб, эмоциональные страдания, материальный ущерб или существенное ущемление их основных прав в результате действия или бездействия, еще не представляющего собой нарушение национальных уголовных законов, но являющегося нарушением международно признанных норм, касающихся прав человека.
3. Ликвидация федерального перечня льгот в законе о реабилитации и попытка замены части из них региональными денежными выплатами вопреки требованию ч. 2 ст. 55 Конституции Российской Федерации реально приводят к умалению прав жертв политических репрессий на возмещение причиненного им физического, материального и морального вреда. Кроме того, часть этих льгот или упразднена вообще, или по своей природе не подлежит адекватной замене денежной компенсацией.
Как показала практика применения прежней редакции закона о реабилитации на фоне весьма ограниченных денежных компенсаций за незаконный арест или утрату имущества, льготы, предоставлявшиеся репрессированным как восполнение общего объема компенсации ущерба, представляли существенную ценность и значимость для этой категории лиц. Их ликвидация существенно снижает ценность самой идеи закона, выхолащивает его смысл и обедняет цели, разрушает нормативное единство регулирования, уменьшает правовую силу закона как специального, имевшего правовое преимущество перед общими нормами. Оспариваемые заявителем изменения закона, по сути, исключили льготы реабилитируемым из механизма компенсации и в этом смысле уравняли жертв политических репрессий с иными лицами, требующими социальной поддержки на общих основаниях, жизненная ситуация которых, однако, не сравнима с последствиями массового государственного террора и не связана с виной самого государства. Исключение гарантированности компенсации морального ущерба из преамбулы закона в этом контексте выглядит как отказ от правовой и моральной обязанности государства.
Следует также отметить, что оспариваемое законодательное решение существенным образом затрудняет защиту реабилитированными своих прав на возмещение ущерба. Ранее с учетом массовости и длительности политических репрессий и условиях "фактической невозможности полного восстановления нарушенных прав в обычном судебном порядке" (Постановление Конституционного суда Российской Федерации от 01.12.1997 г.) закон устанавливал упрощенный порядок реабилитации и получения льгот на основании единого федерального стандарта. Теперь передача регулирования неопределенного понятия "меры социальной поддержки" на усмотрение субъектов Федерации неминуемо повлечет споры об обоснованности установления, об объеме, содержании и адекватности этих "мер" прежним льготам.
Конституционный суд, предлагая обжаловать такие акты субъекта Федерации в судебном порядке, обрекает жертвы политических репрессий на индивидуальные судебные споры в каждом таком случае с региональной законодательной властью. Неопределенность же предлагаемых критериев вроде минимального базового уровня, совокупного объема соответствующих льгот, достаточности возмещения, экономической обоснованности и т.п. делают перспективу подобных споров весьма призрачной и проблематичной и, во всяком случае, никак не повышают гарантии права на наиболее полное возмещение вреда.
______________________________
*В соответствии со ст. 76 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 г. "О Конституционном суде Российской Федерации" судья Конституционного суда РФ, не согласный с решением Конституционного суда Российской Федерации, вправе письменно изложить свое особое мнение. Особое мнение судьи приобщается к материалам дела и подлежит опубликованию в "Вестнике Конституционного суда Российской Федерации" вместе с решением Конституционного суда РФ.
"Собрание законодательства РФ", 06.02.2006, № 6
Новгородской областной Думе, Председателю А. БОЙЦЕВУ
Народному Хуралу Республики Калмыкия, Председателю И. КИЧИКОВУ
Государственной Думе РФ, Председателю ГРЫЗЛОВУ Б.В.
УВАЖАЕМЫЕ ЗАКОНОДАТЕЛИ.
Вносимый Народным Хуралом Республики Калмыкия в Государственную Думу РФ проект федерального закона «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Российской Федерации, регулирующие вопросы социальной поддержки граждан, подвергшихся политическим репрессиям» жертвы незаконных политических репрессий Новгородской области рассматривают в целом как положительный шаг в направлении конституционной ответственности государства за преступные деяния органов власти против своих граждан.
К сожалению, в настоящем проекте исключена значительная часть компенсационных льгот реабилитированным гражданам, хотя ранее эти льготы предусматривались ст. 16 закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» (первоочередное получение жилья, повышение пенсии, обеспечение санаторно-курортными путевками, снижение стоимости лекарств на 50%, бесплатное зубопротезирование, бесплатная установка телефона, бесплатный проезд железнодорожным транспортом один раз в год («туда – обратно»), погребение за счет государства, бесплатный проезд на ж/д и водном транспорте пригородного сообщения).
Конституция России (в статьях 52, 53) недвусмысленно обязывает российское государство, в том числе и законодателей, обеспечить компенсацию причиненного гражданину ущерба и гарантирует право каждого незаконно репрессированного россиянина на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями органов власти.
К сожалению, эти конституционные требования в законопроекте Народного Хурала Республики Калмыкия не учтены. Вместо гарантированных Конституцией РФ компенсаций, законодатели Калмыкии, повторяя 122 федеральный закон, предлагают нищим государственным изгоям нищенские «меры социальной поддержки».
Внесение в закон положения об обязательности выбирать (что-то одно) между компенсацией причиненного государством вреда и льготой за личные трудовые, военные и др. заслуги узаконивает нарушение конституционных прав реабилитированных граждан на полноценное возмещение причиненного государством вреда.
Общество реабилитированных Новгородской области считает, что вышеназванный законопроект нуждается в существенных дополнениях с учетом требований Конституции России и закона РФ от 18 октября 1991 г. №1761-1 «О реабилитации жертв политических репрессий» с изменениями и дополнениями на 1 января 1996 г. (Принято на заседании Президиума Правления ОРНО 24 мая 2006 года.)
Директор ОРНО Н.А. Ольшанский Ответственный секретарь Правления М.И. Колмакова
В ОБЩЕСТВЕННУЮ ПАЛАТУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Секретарю Палаты ВЕЛИХОВУ ЕВГЕНИЮ ПАВЛОВИЧУ
РОССИЙСКОЙ АССОЦИАЦИИ ЖЕРТВ НЕЗАКОННЫХ ПОЛИТРЕПРЕССИЙ Президенту ассоциации ЕСАУЛОВУ АЛЕКСЕЮ ВАСИЛЬЕВИЧУ
ОТ РЕАБИЛИТИРОВАННОГО УЗНИКА ГУЛАГА,
ветерана трудового фронта, ветерана труда
БУЛИЧА ПЕТРА МИХАЙЛОВИЧА
175130 Новгородская область,
п. Парфино, ул. Пионерская, д. 7
В 1935 году меня в 17 лет незаконно заключили на 8 лет в лагерное рабство по ст. 58-10-11 УК РСФСР. Вышел на свободу лишь через 8 лет и 8 дней в 1943 году. Но через месяц меня снова мобилизовали на строительство фанерного завода в Коми АССР, а в 1947 году отправили строить Парфинский фанерный комбинат на «101 километр» с волчьим паспортом. В 1948 году женился. Родились сын в 1949 г. и дочь в 1953 г. Но клеймо «враг народа», штамп ст. № 39 в паспорте ущемляли мою семью по жизни. Куда бы я ни приезжал с болеющими детьми, мне давали 24 часа сроку, чтобы убрался. Мои дети не имели счастливого детства, так как вместе со мной терпели правовые ограничения, не могли достойно жить, развиваться, но они даже репрессированными не считаются. Меня реабилитировали только в 1971 году, выжав все соки.
В 1991 году приняты Закон РФ «О реабилитации», а потом и Конституция РФ, которые на бумаге гарантировали мне восстановление в правах и возмещение материального и морального вреда, причиненного органами власти. Но не тут-то было.
Чиновники сначала заменили закон «О государственных пенсиях» на закон «О трудовых пенсиях», где, по-тихому, отменили мое право реабилитированного гражданина на повышение пенсии (50% от минимального размера пенсии) за причиненный государством вред.
А с прошлого года государственная Москва отменила всё. 122-ым законом чиновники снова вычеркнули меня из жизни и простили мой каторжный труд на государство. Репрессированные во всеуслышание объявлены умершими. Государство, незаконно искалечившее мою судьбу и жизнь, снова отказалось компенсировать незаконные репрессии и страдания в тюрьмах, на этапах, в лагерях. Закрома ГУЛАГа отобрали у меня юность, силы, здоровье, труд, но как реабилитированный зэк я не получил от государства даже извинений за учиненный мне ущерб от госпроизвола. Как инвалиду 2й группы мне установлена издевательская подачка - 550 рублей + соцпакет, на который приличного лекарства нельзя получить. Такое отношение к жертвам незаконных репрессий – позор для нашей страны, экономика которой во многом создана рабским трудом политзаключенных.
Статьи 52, 53 Конституции России обязывают государство возмещать гражданам ущерб, причиненный государством, а статьи 55 ч. 2 и 56 ч. 3 запрещают отменять и умалять права граждан. Но федеральная власть не посчиталась даже с Конституцией России и ликвидировала права реабилитированных на возмещение вреда из федерального бюджета.
Поэтому прошу у Общественной палаты России реального содействия в законодательном восстановлении моих прав на повышение пенсии за причиненный государством вред, на компенсацию материального и морального ущерба из федерального бюджета страны, как жертвы незаконных репрессий. Я прошу Общественную Палату при Президенте РФ вмешаться и помочь восстановить права жертв незаконных политических репрессий России на достойные государственные компенсации ущерба из федеральной казны.
Надеюсь дождаться решения и действий Общественной Палаты России по этой проблеме жертв политических репрессий. Надеюсь, что начальство Российской ассоциации жертв незаконных политических репрессий также пошевелится в этом направлении.
Письмо отправляю через Российскую ассоциацию жертв незаконных политрепрессий для передачи в Общественную палату, потому, что адрес Палаты не знаю, а представителя от жителей Новгородской области, как оказалось, там вовсе нет. Такие дела!
С уважением, Булич П.М.
23 февраля 2006 г.
Президенту Российской Федерации Путину В.В.
Председателю государственной Думы Грызлову Б.В.
Председателю Совета Федерации Федерального Собрания РФ Миронову С.М.
Председателю Правительства России Фрадкову М.Е.
Обращение
организаций жертв незаконных политических репрессий регионов России –
участников конференции в Екатеринбурге 16-18 сентября 2005 года.
За 70 лет существования большевистской власти политзаключённые ГУЛАГа и мы, их репрессированные дети, своим рабским трудом внесли немалый вклад в развитие народного хозяйства и в дело Победы в Великой Отечественной войне с фашизмом. Но даже в юбилейный год этой Победы федеральная власть России снова обошла нас молчанием.Мы, незаконно репрессированные граждане России, чья жизнь была сломана государством, осиротевшие в кровавых репрессиях, гонимые десятки лет советской бюрократией, выжившие в нищете и бесправии, на старости лет снова подвергаемся моральным и социально-экономическим репрессиям, связанным с нарушением гарантий Конституции РФ (статьи 52, 53, 55 ч. 2, 56 ч. 3), Закона РФ «О реабилитации жертв политических репрессий» (Преамбула и статья 16), Закона РФ «О реабилитации репрессированных народов» (статьи 3 и 6).На наши неоднократные обращения по этой проблеме государственные органы власти, включая Администрацию Президента России, не дают обоснованных ответов, чем также нарушают наши гражданские права. Исходя из вышеизложенного, от имени 700 000 жертв незаконных политических репрессий России мы требуем: 1. Восстановить права реабилитированных жертв политических репрессий России на федеральном уровне в вопросах достойных государственных компенсаций за причинённый моральный и материальный ущерб и достойной социальной поддержки.2. Исполнить все правовые акты по реабилитации и восстановлению прав жертв политических репрессий и репрессированных народов России.3. Открыть вновь засекреченные архивные документы о массовых политических репрессиях, а также места захоронений незаконно расстрелянных граждан и установить памятники без вины уничтоженным россиянам.4. Государственный День Памяти жертв политических репрессий – 30 октября гласно отмечать на федеральном уровне. 30 октября 2005 года принять представителей Российской ассоциации жертв незаконных политических репрессий в Приемной Президента и Правительства РФ для изложения наших требований, основанных на действующей Конституции Российской Федерации.
Под обращением подписались представители организаций жертв незаконных политических репрессий регионов России (всего 34 подписи): Ялымов Н.А. (г. Тольятти), Николаев Н.И. (г. Новосибирск), Ивойлова Л.Н. (г. Йошкар-Ола, Республика Марий Эл), Горбиков В.П., Сакович Г.В. (г. Ставрополь), Манкиев Б.Б., Гагиев Р.М. (п. Южный, Республика Ингушетия), Овчинников А.В. (г. Липецк), Васищев Ю.А. (г. Вязники, Владимирская область), Шмидт В.В. (г. Белгород), Узлова И.Я. (г. Киров, Вятская область), Салаткин В.Г. (г. Красноярск), Будиев Ю.А. (г. Архангельск), Юдайкина Э.А. (г. Рязань), Утябаева М.М. (г. Уфа, Республика Башкортостан), Жукова Е.Д. (г. Астрахань), Смирнова Е.И. (г. Калининград), Жохова Г.А. (г. Ярославль), Гребнева А.Д. (г. Мурманск), Комарова Р.И. (г. Челябинск), Долгополова Э.Н. (г. Тюмень), Абрамычев В.П. (г. Новокузнецк), Ольшанский Н.А. (г. Великий Новгород), Федоровская А.А. (г. Курск), Евдокимов А.Ф. (г. Ижевск, Удмуртская Республика), Кравцова Е.И. (г. Тверь), Аверина Н.Н., Панова В.Г., Зубарева О.И., Тимошина З.Я., Санега В.С. (г. Екатеринбург), Малышева Л.А. (г. Москва), Есаулов А.В. (г. Москва), Тарасевич З.А. (г. Москва).
г. Екатеринбург18.09.2005 г.
Высшие должностные лица России оставили это Обращение без ответа!!!
Президенту Российской Федерации ПУТИНУ В.В.
УВАЖАЕМЫЙ ПРЕЗИДЕНТ РОССИИ!
Мы вновь обращаем Ваше внимание на нищенское положение престарелых жертв политических репрессий и грубое нарушение их конституционных прав современным российским государством.В 1991 году, после 40-50 лет незаслуженных моральных и физических издевательств, лишений, дискриминации, эти люди-изгои со слезами благодарности восприняли принятие Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий». Этот закон принес им долгожданную реабилитацию, восстановление доброго имени, и некоторые компенсации за искалеченную государственными органами жизнь. Но возглавляемая Вами власть, объявив себя демократической, незаконно ликвидировала право жертв политических репрессий на компенсацию ущерба. Закончилась оттепель для советских рабов, руками и жизнями семей которых разработаны урановые рудники, построены предприятия, заложены основы экономики, обороноспособности и благополучия нашей Родины.В то время как Германия по доброй воле компенсирует вред узникам немецкого фашизма, Российское государство, игнорируя требования статей 52, 53, части 2 статьи 55 и части 3 статьи 56 Конституции Российской Федерации, лишило реабилитированных узников советского фашизма конституционного права на государственную компенсацию причиненного ущерба.Участвуя в международных акциях памяти жертв холокоста, российская власть умалчивает о десятках миллионов россиян, обращенных большевиками в рабство и уничтоженных советским режимом в нашей стране. Тысячи обращений жертв государственного произвола Вы оставляете без последствий.Мы просим Вас лично принять представителей Российской ассоциации жертв незаконных политических репрессий для изложения минимальных требований, основанных на действующей Конституции Российской Федерации. По поручению Конференции жертв политических репрессий Центрального, Северо-Западного и Южного федеральных округов России в Великом Новгороде 22-23.12.2004 г.
Президиум Конференции: Ольшанский Н.А., Донченко О.М.
Секретари Конференции: Родина В.Н., Ризова Л.А.
Ответа на данное Обращение нет!!!
|
